Польша без покровителя?

Покровитель Венгрии – король Стефан, Чехии – князь Вацлав, Украины – Володимир Великий, а Норвегии – Олаф II Харальдссон. Даже император Генрих II, с которым первый король Речи Посполитой долгие годы воевал, был канонизирован после ста лет от своей смерти. Сопоставив все имеющиеся исторические факты, можно уверенно утверждать, что каждый определенный правитель страны, принесший на ее территорию христианство, стал святым для своего народа и почитается, как святой покровитель государства. И так – везде, кроме… Польши.

Первый король Речи Посполитой.

Принятие христианской веры для средневековых правителей являлось открытыми воротами для входа в политическую систему Западной Европы и несомненным плюсом в виде официальной коронации церковными властями. Но не только политические причины отводили языческих князей от веры предков. Согласно канонам, правитель, окрестивший свой народ, имел полное право на причисление к лику святых. Почему же тогда Болеслав I Храбрый так и не стал святым покровителем Речи Посполитой?

По словам Ежи Раймана, автора «Деяния Костела в Польше», ответ следует искать в сомнительной репутации Болеслава. Первый король Речи Посполитой и создатель первоначальной структуры польского Костела и инициировал создание ордена «Пяти Братьев», выкупил тело Святого Войцеха и всячески издевался над «грешниками», прибивая их за пятки к речным мостам – но. При этом, никак не мог служить образцом для христианского подражания.

Принятие христианства открывало огромные возможности.

Церковь никак не могла смириться с тем, что две первые супруги Болеслава были отправлены домой, а четвертая – униженная в способ, далекий от христианских ценностей. В 1018 году, король приказал выкрасть киевскую княжну Предславу и «бесстыдно сожительствовал с ней, забывая о священных узах брака».

То есть, Болеслав отличался храбростью и задором не только на поле боя, но и в спальне. Но являлось ли это причиной лишать его нимба? Ведь другие правители, причисленные в последствии к лику святых, не отличались особой моралью, достаточно вспомнить киевского князя Владимира Великого с его огромным гаремом, или франкскую королеву Балтильду, убившую 9 епископов и ставшую покровительницей своей страны.

Мешко I и его сын Болеслав окрестили Польшу.

Если не мораль, то, может быть, политика? Вполне обоснованной была бы канонизация самим Болеславом своего отца, Мешка I. Тем более, что в те времена еще не существовало столь длительного и запутанного процесса беатификации. Причисление к лику святых являлось обязанностью местных церковных властей. Но все указывает на то, что Болеслав и Костел не испытывали друг к другу взаимной симпатии. И, похоже, король таки сумел их основательно достать, поскольку один из епископов даже бросил проклятие на него и его потомков.

Причина конфликта скрывается в глубине веков. Но следует отметить, что первыми представителями официального христианства в Польше были священнослужители, возросшие на традициях германской церкви, а у Болеслава, как известно, среди немцев было немало врагов. Первая жена, отправленная ко двору отца (немецкого барона) рассказывала ужасные истории о славянских обычаях, а придворный душпастырь отзывался о Болеславе, как о «фальшивом христианине, убийце и тиране».

Германские священники всячески старались подорвать авторитет Болеслава.

Так получается, что причиной отсутствия у Польши коронованного покровителя является всего лишь плохая репутация Болеслава Храброго? Скорее всего, да. Возможно и Болеслав I, и его отец Мешко со временем бы все же получили к своим именам приставку «Св.», но их далекий потомок, Болеслав II Смелый так залил за шкуру церковникам, что никаких разговоров о канонизации Пястов больше не велось. А покровителем Польши, вместо храброго короля, стал всего лишь епископ.