Коперник, Фауст и Твардовский

В то время, когда Миколай Коперник был еще студентом Краковского университета, а в самом Кракове «зажигал» пан Твардовский, приводящий жителей Речи Посполитой в трепетный ужас при помощи своего Зеркала Страха, в королевскую столицу инкогнито прибыл самый известный колдун Европы – доктор Фауст. Причин для этого визита было две. В первую очередь, Фауст хотел удостовериться, действительно ли Твардовский обладает такими познаниями потустороннего мира. Вторая причина была более материальной. Фауст был довольно таки наслышан об новаторских идеях Коперника и, естественно, желал с ним познакомиться.

Известный чернокнижник.

В первый же день своего приезда, Фауст отправился в винный погребок Фукера, на Краковском Рынке. Почему именно туда? Да потому, что погребок был излюбленным местом Твардосвкого. Кстати, виноделы Фукеры проживали в Кракове с незапамятных времен и только в годы правления Сигизмунда Вазы, который перенес столицу в Варшаву, оставили краковские улицы, справедливо полагая, что «под боком» короля им будет гораздо удобнее вести свой семейный бизнес.

В погребке Фукеров всегда содержались самые лучшие сорта вин, а обслуга – была превосходна. Старый Фукер любил своих клиентов, постоянно сыпал интересными изречениями и умел уговорить на бокальчик винца даже самого дьявола. На стене заведения он даже приказал написать одно из своих любимых изречений: «Каждый лучшего напитка желает. Только кошелек не позволяет. Деньги есть – сегодня пьет, завтра – как король живет!».

Винной рай.

Некоторые гости, бывало, любили поворчать, дескать – в карман заглядывает старый шельма. Но, не смотря на дорогую стоимость напитков, действительно жили одним днем, выкидывая баснословные суммы на великолепное фукеровское вино.

Но, вернемся к нашему иностранному гостю. Фауст быстренько смешался с толпой повеселевших шляхтичей и горожан. Следует сказать, что жители Кракова всегда толерантно относились к приезжим и никаких проблем с поиском свободного места за длинным столом у Фауста не возникло. Доктор сел с пинтой красного вина и занялся своим любимым делом – наблюдением.

Вдруг, движение за столами и перешептывания указали на то, что в погребок прибыл кое-кто известный и значимый. Перед Фаустом предстал импозантный мужчина в дорогом камзоле, с усами, как у сома. Незнакомец приподнял шляпу и обратился к доктору:

Добро пожаловать, пан Фауст! Маг Твардовский собственной персоной!

Маг Твардовский, собственной персоной.

Фауст пребывал в некотором замешательстве. Еще бы. Шляхтич не только каким-то непостижимым образом его узнал, но и почувствовал, что доктор прибыл специально для встречи с ним. Не иначе, как прочитал мысли…

Твардовский же не дал Фаусту ни минутки времени, чтобы тот сумел прийти в себя, и, освещая помещение старопольским гостеприимством, подхватил доктора под руку и провел к центральному столу, попутно знакомя с посетителями. За веселыми беседами и распитием божественного напитка прошло часа полтора. Вдруг, Твардовский ударил перстом по бокалу и изрек на чистейшей латыни:

— Пора бы и честную компанию развеселить парочкой трюков. Но могу ли я, жалкий червяк, соревноваться с самим Фаустом? Да и что я смогу предложить такого, чтобы смогло удивить великого мага!

Хитрая улыбка озарила смуглое лицо Фауста:

— Я вижу, что в Кракове, как и у нас, ученые мужи могут легко изъясняться на латыни. И то, с какой легкостью делает это пан Твардовский – вызывает у меня искреннее восхищение. Но, сколь уж я приехал для знакомства с вами, то не будете ли вы так любезны, показать мне свое истинное искусство, слава о котором прокатилась по всей Европе?

Дуэль двух магов.

Твардовский смущенно что-то там пролепетал об «профессиональной этике», но из-за стола вдруг донесся громогласный возглас одного из завсегдатаев:

— Не уж то, пан Твардовский, боишься опозориться пред гостем заграничным? А ну, покажи ему на что ты способен!

— Прочь! Сегодня мой «королевский» день! Ставлю деревню, пояс и шапку! Гуляют все за мой счет!

Твардовский злобно блеснул левым глазом и… со свей силы засадил шляхтичу кулаком в ухо.

Гладь, а шляхтич то на троне сидит, который внезапно на столе вырос… А сам то, сам – такой маленький сделался! Зато корону держит огромную, с головы спадающую на нос, и скипетром размахивает, и глазенки так смешно выпучивает, словно помощи просит!

И смех, и грех. Посетители взорвались буйным хохотом, а с потолка вот уже и паук огромный спускается и корону то к паутинке приклеивает. Цепко приклеил, и вот уже все видят, как корона быстро поднимается и скрывается за потолочной балкой. И трон резной утонул в вине пролитом. А шляхтич – преспокойно дремает, сидя за столом и опустив морду лица в полумисок с печеным мясом.

Твардовский умел ублажать публику.

Публика – в восторге! Смеется, кричит, восхваляя Твардовского. Хотя… все чаще посматривают и на гостя заграничного. О Фаусте, конечно же, наслышаны. Неужели это он? Такой сдержанный, серьезный, задумчивый…

Фауст подошел к Твардовскому, потиснул его за руку и сказал:

— Краков, не редко, называют Восточным Парижем. Я, давеча, выдал в Париже один трюк – мавр проглотил крокодила целиком. Но если у вас с вечера такие выступления, то я даже затрудняюсь вообразить, что же происходит ночью.

— Ничего особенного не происходит, герр Фауст (ответил Твардовский). Фукер до одури боится огня и бесов, так что я клятвенно пообещал ему никаких особых трюков в его заведении не показывать. Желаете увидеть большее? Милости прошу в мой дом!

— Но, простите, я слыхал, у вас есть тут еще один большой мастер, мастер наук… Молод он еще, учится. Но вызывает у меня неподдельный интерес и желание порассуждать на астрономические тематики.

Твардовский, как это он умел, тот час же усы подкрутил и грит:

— Астроном? Астроном! Жалкий звездочетишка, не понимающий тайных наук! Да что такое эта ваша астрономия! То ли дело – астрология! Святая святых! А из этого что? Унылое составление не менее унылых календарей? Ну, разве только…

Человек, изменивший мир.

Твардовский так и не закончил своего возмущенного монолога, поскольку старина Фукер уже подвел и представлял им симпатичного юношу: Ваша милость, тут вот Миколай Коперник пожаловал, тот самый ученый, звезды считающий.

Фауст, швырнув Фукеру серебряный талер, молниеносно переключил все свое внимание на новоприбывшего. Говорили они долго, не громко, обсуждая только им обоим известные вопросы. Публика в пивной притихла. Слышался только недовольный ропот – подвыпившая шляхта надеялась все же стать свидетелями дуэли двух великих колдунов…

Вдруг, Фауст резко прервал свое общение с Коперником и, оборачиваясь к залу, спокойным тоном произнес:

— Видите ли, господа хорошие, я в последнее время занимаюсь одной очень важным вопросом. Созданием эликсира молодости. Вот это животное… - доктор вытащил из кармана зверушку, похожую на крысу. – это сореллус. Одна половина его тела блещет красотой и молодостью, другая – ветошью и старостью. Даже глаз левый у него жив и полон блеска, а правый – стар и мутен.

Зверька осматривали едва ли не под микроскопом. Фауст и Копернк продлили свой таинственный разговор. Внезапно, пан Твардовский изрек:

— Следовало бы эту крысу отдать повару. Пусть бы из молодой половины приготовил нам жаркое, а старую – отдал псам. Что бы случилось тогда, герр доктор?

— Старость! Старость быстрая и преждевременная!

— Ну, если так, то лучше тварь не трогать. Тем более, что польскому шлятичу крысиное мясо вкушать не годится, точно так же, как и кишки, потрохами набитые, которые в странах заграничных деликатесом считаются.

Неведома зверушка.

Было уже далеко за полночь, когда они втроем вышли из погребка. Отличная погода, ночное небо, полное звездных россыпей, яркое пятно молодой Луны.

Коперник остановился перед Ратушей и задумчиво вздохнул, всматриваясь в небо:

— Ах, если бы я мог сейчас взобраться на шпиль Ратуши и немного понаблюдать за светилами…

— Так в чем проблема? – спросил Твардовский.

— Не пустят. Охрана.

— Какая ерунда, мой юный друг! А ну-ка, пойдем!

Твардовский, пребывая в веселом состоянии, бросил охранникам по золотому дукату, и наша тройка поднялась по витой лестнице на самую верхушку краковской Ратуши.

— Тела небесные – они как шары, малые и большие… Земля вращается, Луна вращается, все вращается вокруг Солнца… - Коперник смотрел на темно-синий бархат ночного неба, рассуждая о своей теории.

Доктор Фауст, как человек образованный, молча слушал изречения своего коллеги. После разговора в погребке, он все более убеждался в недюжинных способностях этого, подающего грандиозные надежды, юнца. И только Твардовский посмеивался в усы, оставаясь яростным противником астрономии.

— Как же это получается? – спросил он. – Все тела небесные круглые и кружатся вокруг друг дружки?

— Однозначно! – отчеканил Коперник.

Вдруг Твардовский ударил себя ладонью по лбу.

— Истина! О боги, как я ошибался! Вот теперь я явно вижу это все в своей голове! Ведь она – тоже круглая и я чувствую всеми фибрами, как она кружится! Милый друг, мы с вами сейчас открыли такое! Ведь для того, чтобы поверить в вашу теорию, нужно всего лишь выпить пару литров вина и взобраться на высокую башню!

Коперник обиженно засопел, а Фауст… Мудрый доктор промолчал, оставляя решение за потомками.

Все небесные тела - круглые.

Вот так, в пьяном угаре, величайшие колдуны эпохи удостоились чести стать свидетелями открытия, которое сдвинуло Землю с китов. Три человека, обладающие разными знаниями, разным мировоззрением и совершенно различными взглядами на жизнь встретились в Кракове и провели незабываемый вечер в интересной компании. Наверно, так сложились звезды.