Охранник для дочери («Sara») – ну и кино!

«Она может надеяться только на него, он может надеяться только на себя»

Признавалась ли я вам в любви к Богуславу Линде? Наверняка признавалась и не раз. Один из ярчайших (по моему мнению) образов главного супер-мега-секси-мачо Речи Посполитой, безусловно, роль ветерана спецназа с громогласным именем «Леон» (чем не ответка Люку Бессону) в «киношедевре» Мацея Шлесицкого «Сара», больше известного в наших краях, как «Охранник для дочери». При всем моем предвзятом отношении к Богусю, не могу не взглянуть на этот фильм глазами среднестатистического современного зрителя, для которого все эти бандитские заморочки, переплетенные канителью любовной лирики, кажутся уморительно жалкими.

Кино из 90-х.

И так – начнем.

Польша. Шальные 90-е. Рэкет, наркотики, вседозволенность и широкоплечие пиджаки. Фабула достаточно примитивна: простоватый с виду, но очень грозный польский мафиози нанимает алкогольно-зависимого 40-летнего офицера Очень Специального Военного Подразделения для охраны своей дочери-подростка. Ну, сами понимаете – бизнес, деньги, конкуренты. Мало ли чё. Дочь-подросток изначально, естественно, воспринимает новую «горилу» в штыки (подростки они такие подростки). А потом, естественно, влюбляется в своего спасителя, а спаситель влюбляется в дочь-подростка, а мафиози всячески этому препятствует, отрабатывая удары своих подопечных на ребрах и почках отставного офицера, а офицер – отрабатывает свои шпионские трюки на подопечных мафиози, чаще всего – на вылет, а потом – все заканчивается хэппи-эндом. Все, конец фильма, финальные титры, занавес.

Польский «ответ» Люку Бессону.

Бредятина? Ну, уж, извольте-с. Вспомните, хотя-бы, подобные киношедевры отечественной киноиндустрии, снятые в тех же 90-х, всевозможные «Каталы», «Фанаты» и «Американ-бои». Фильмы, которые, не смотря на свою чернушную примитивность, перешли в разряд культовых. И «Охранник для дочери» обладает своей неповторимой изюминкой. И это при том, что практически ¾ фильма состоит из более-менее бредовых эпизодов, слепленых воедино. Режиссер Мацей Шлесинский организовал себе прекрасное алиби, стараясь подражать таким метрам, как Тарантино, и черпая вдохновение из незабываемых «Бешенных псов», «Криминального чтива» и «Леона-киллера». Но, будучи классическим польским режиссером, он не доверяет зрителю и упрощает каждый намек, выкрикивает каждую цитату, и делает это так долго, что даже трамвайная остановка успела бы сгореть дотла. В результате: агрессивность – 10, изящность – 0, Линда, танцующий танго – 100500.

Мафиози нанимает алкоголика.

Диалоги… Диалоги вне всякой сколькотамбальной системы. «Любовь – это как строить дом и сжигать все вокруг» (матьвашу, так сочетание строителя и поджигателя – это любовь?) И когда она стоит под деревом, а ты мечтаешь, чтобы оно на нее упало, и ты смог ее спасти» (уж лучше поезд, чтоб наверняка). Или это: «Боже! Вы разбили автомобиль!» - фраза горилы-придурка, который в ситуации, когда девушке-подростку, которую он должен охранять, но в которую влюблен, едва не отстреливает голову по неосторожности, рискуя лишиться головы собственной. «Открой глаза» Я видел и не такие раны у парней, которые из этого выбирались» - уточним, что речь идет о 16-летней девчонке, получившей 4 огнестрельных ранения в грудную клетку, а какие там раны – мы, естественно, не видим, поскольку охранник Леон не удосужился распахнуть ее куртку, не осматривает ранения, не спасает Сару, не делает ничего логического, кроме камлания: «Ты не можешь умереть! Не умирай, слышишь? Не оставляй меня! Мы поедем в Африку и будем ловить рыбу!» (ну конечно, если в Африку за рыбой, то я, конечно же, не умру, я же так люблю африканскую камбалу). «А ты знаешь, что немцы платят по 40 дойчмарок за одну рыбину?» (ну все, если 40 марок – то я немедленно встаю, и фигня, что у меня в сумочке 400 тысяч баксов и 4 пули в груди, 40 марок за селедку с неба не падают!). «Ребенок! У нас же будет ребенок, ты понимаешь? Ты не должна умирать, ты должна жить, ты это понимаешь?» (не понимаю. Ребенок? Какой ребенок, от кого? От камбалы? А сколько немцы платят за одного ребенка?).

Лучше смотреть, чем слушать.

Короче говоря, диалоги в фильме – феерично-идиотичные. Привожу пример своего любимого:

— Не строй из себя такую взрослую!

— Я не строю, я теперь взрослая и поэтому буду одинокой!

— Мой отец в твоем возрасте подбил немецкий танк!

(Я, конечно, извиняюсь за столь абсурдный перевод. Возможно, в русскоязычной версии фильма «Охранник для дочери» эти фразы звучат несколько иначе, но я же его смотрю в оригинале!)

Диалоги диалогами, но и эпизоды фильма выглядят так же аляповато. Судите сами: главный герой извлекает эспераль, вшитую доктором в район позвоночника. Сам извлекает. Обычной вилкой. Тот же самый доктор, готовясь сделать аборт девочке-подростку (по приказу отца-мафиози), читает над привязанной пациенткой «Пособие домашнего доктора», ганстер, стреляющий из пистолета, держит пистолет дулом к себе, отец-мафиози закапывает десятки трупов в цветнике, костер под ванной (шедевральная сцена!) в самом центре квартиры абсолютно не задымляет комнату, но при этом из дымохода дым идет, как из паровозной топки. И абсолютный рекорд – сцена, где главный герой, обстреливаемый со всех сторон тремя бандитами, достает пистолет, выбрасывает из него магазин, достает новый, устанавливает, орет… Ущипните меня! Для несведущих в милитаристике, объясняю: данная сцена означает, что не смотря на то, что везде таится зло, а бандиты ежеминутно пытаются убить Леона, малолетку Сару, старенького отца, рыбок, собаку и искреннее чувство любви, офицер Очень Специального Подразделения разгуливает с пустым магазином, не имея в стволе ни единого патрона. Полный магазин. Естественно, находится в кармане.

Сплошная романтика.

Актеры… Делают, что могут. А могут они не много, поскольку режиссер изначально вкладывает в их уста осколки деревянных диалогов и заставляет играть по сценарию для умственно-отсталых. Богусь Линда в фильме носит широкие полотняные штаны, растянутые майки (прекрасно сидящие на его накачанном торсе) и совершенно деревенский вариант мужской обуви. Цезари Пазура (горила) по сценарию играет идиота в мокасинах и белых носках. Марек Поперечко (мафиози) вежливо играет то, что ему сказали, но, будучи опытным актером, несколько иронизирует над собственной ролью. Настоящее открытие фильма – Агнешка Влодарчик (Сара). Не потому, что красивая, не потому, что добрую половину сцен сыграла в частичном или полном дезабилье (хе-хе, кто бы там смотрел на актерскую игру, если пред глазами маячат статные, налитые девичьи телеса). Редко можно встретить неопытную актрису, которая, не смотря на аляповатость сюжета и диалогов, преподносит свой текст так искренне, живо, без напускных гримас и излишней театральности. Станиславский сказал бы – «Верю!». Кстати, дальнейшая кинокарьера Агнешки Влодарчик, к огромному сожалению, свела всю эту живую искренность на нет. Так что первая роль в фильме «Сара» наверняка останется в анналах польского кинематографа, как лучшая.

В 1997 году, когда фильм «Охранник для дочери» вышел на киноэкраны, часть зрителей крайне возмущалась по поводу использования несовершеннолетней актрисы (на то время Агнешке Влодарчик едва исполнилось 16 годков) в эротических сценах.

А Сара то уже не та.

При всей своей нелепости, кинокартина «Охранник для дочери» обладает определенным изяществом. О таких говорят – старый, добрый фильм. Такие любят пересматривать дождливыми осенними вечерами. Вспоминая то шальное время. Ну, те кто помнят. Точно пересмотрят с удовольствием. И не смотря на недостатки, фильм «Сара» является одним из шедевров польского кинематографа. Школоте, к сожалению, не понять.